Рекомендуй MAGOMA.RU и забери новенький Mercedes

Подробнее

1204. Константинополь: «после бала»

Сражение сынов израилевых против вениаминовых. Библия кардинала Мациевского (Людовика IX) Библиотека и музей Моргана. Нью-Йорк. США.

В последней статье, которая входит в цикл моих статей об «Осаде Константинополя», я описал штурм городских стен Нового Рима со стороны крестоносцев 12 апреля 1204 г. Осаждающие, потерпевшие поражение в предыдущем штурме, были в отчаянии, для них вопрос стоял: или пан, или пропал.Новости СМИ2 А константинопольцы, уже отразившие один штурм, были уверенны в своём численном преимуществе.

На любой войне и в любом сражении прорыву обороны способствует концентрация сил на одном участке, что и сделали пилигримы, о чем я писал в предыдущей статье «1204. Падение Нового Рима».

Ворвавшись в город, они, но особенно изгнанные из города совсем недавно амальфяне и пизанцы, устроили резню в прибрежных районах Золотого Рога. Основная часть ромейского войска со знатными командирами отошли к Влахернскому дворцу, меньшая — с императором в глубь города.

К вечеру, опасаясь контрудара, рыцари расположились для отдыха в башнях и на морских стенах, особо охраняли они корабли, которыми можно было всегда воспользоваться в случае контратаки ромеев. У Пантепоптского монастыря в красной императорской палатке, китоне, расположился граф Бодуэн Фландрский, который захватил ставку императора. Его брат, Анри д'Эно, встал у Влахерны.

Мечеть Эски-Имарет, предположительно монастырь Пантепоптес (Всевидящего Спаса). Стамбул. Турция.
Маркиз Бонифаций Монферратский был в авангарде. Его отряд стал ближе к центру, где точно, мы не знаем. Условно можно предположить, что где-то в районе современного бульвара Ататюрка, до Св. Софии примерно 3 км.

Бароны собрались на совет, где определились, что завтра, т. е. 13 апреля, начнут сражение за город. Они предполагали, что оно продлится около месяца, так как в городе полно войск и множество мужчин. Также они решили, что для успеха необходимо поджечь город, так как силы, с их точки зрения, были неравные. Так и случилось, может, от страха, что ромеи нападут ночью, может, специально, но воины то ли из отряда маркиза Бонифация Монферратского, то ли графа Бертольда фон Катцельнебогена, опасаясь ночного нападения, подожгли город. Этот пожар нанес огромный ущерб кварталам на северо-востоке города.

До полуночи василевс Алексей V Мурцуфл (Мурзуфл, Μούρτζουφλος) тщетно пытался собрать войска для отпора. У бахвалившихся до этого константинопольцев и воинов была одна мысль: «Спасайся, кто может», как писал Никита Хониат. Войска бежали от места прорыва в районе Пантепоптского монастыря. Как отмечает русский свидетель этого события, Мурцуфл не смог уговорить «бояры и все люди» собраться и организовать сопротивление внутри города, что могло исправить сложившуюся ситуацию. От того места, где прорвались крестоносцы, у Пантепоптского монастыря, до места, куда они бежали, а остановились они на Конном торгу, скорее всего, это площадь Тавра, расстояние 2,5 км. А отсюда до центра империи — Большого дворца и собора Св. Софии — порядка 700 метров.

Василевс-узурпатор решил больше не усердствовать, а действовать по тому же принципу, что и его подданые, отправившись в Большой дворец. Он взял с собой супругу царя Алексея III Евфросинию и дочь ее, свою любовницу Евдокию, и бежал из города, по мнению Хониата, на лодке, по де Виллардуэну, через Золотые ворота.

Как нам сообщает русский очевидец событий:

цезарь избежа из града, патриарх и все бояре.



Айя София. Вид изнутри. Стамбул. Турция. Фото автора.
А горожане ночью собрались в Св. Софии, чтобы определиться, как же им действовать дальше. Тут же появились два претендента на опустевший трон, но избран был Федор Ласкарит (1174–1218), который активно до этого сражался с разбойниками-пилигримами и был женат на еще одной дочери низвергнутого Алексея III, Анне. Он вышел к Милиону у Св. Софии и призвал народ к борьбе, но одно дело возмущаться, другое дело сражаться.

Даже наемники-англосаксы, смело и умело бившиеся до этого с крестоносцами и более 150 лет служившие византийским императорам, без оплаты отказались сопротивляться врагам, но, скорее всего, они совсем не хотели это делать. Давно живущие в Константинополе, они вросли в местную среду и, конечно, знали настроения в столице и понимали, что сопротивления крестоносцам не будет. Поэтому и сам Ласкарис сел на галеру и переплыл в Азию, направившись к городу Никее.

А тем временем смелые латиняне в полном вооружении, построившись в отряды, были готовы вступить в бой, предполагая, что сражение будет не менее жарким, чем за Морские стены. Но вдруг стало очевидным, что сопротивления не будет, никто не перегораживает и не укрепляет улицы, не строит баррикад, нигде не видно вооруженных людей, а идет даже крестный ход с хоругвями.

Я уже отмечал ранее, описывая события IV Крестового похода, что каждый раз, когда пилигримы понимали, что дела их плохи, ромеи, имея и большее количество войск, оружия, серебра и золота, отступали или бежали, что давало возможность им убедиться, что Бог на стороне крестоносного воинства, что подчеркивали авторы-участники похода и что знали и ромеи:

Зачем поразил Ты нас, Господи, и нет нам избавления? Знаем, Господи, грехи наши, неправды отцов наших. Престань же по милости Твоей; не погуби престола славы Твоей.
В лагерь к французам явилась делегация священников, очевидно, с крестным ходом, как сообщал Хониат. Англы, даны и другие наёмники и иностранцы, которые были на службе в Константинополе, перешли на сторону пилигримов, «жалуясь» на вероломных греков и заверяя, что в городе не осталось знати и войска, а одна лишь беднота. Перебежчикам удалось ещё и принять участие в разграблении столицы вместе с пилигримами.




Так выглядела осада этого периода: XII–XIII века. Миниатюра из «Liber ad honorem Augusti» Петра из Эболи. Бернская городская библиотека. Швейцария.

Время грабежа

В этой ситуации крестоносцы устремились грабить, как клятвенно произнес маршал Шампани, и наш исторический информатор:

Со времени сотворения мира никогда не было ни в одном городе захвачено столько добычи.
Бароны же, собравшись на сходку, договорились, как они распределят лучшие дома в городе, и отправили своих людей занять их, прежде чем простые рыцари разграбят их.

Ромейская знать из тех, кто не успел бежать, и те, кто находился во дворцах, сдавались знатным сеньорам крестоносцев. Так, Влахернский дворец, новый, можно сказать, более современной постройки, хотя и пострадавший от пожара в 1203 году, но все же с несметными сокровищами, был занят братом Бодуэна, Анри.

А Бонифаций Монферратский «скакал вдоль побережья», чтобы захватить дворец, как его называли крестоносцы, Львиная пасть, Буколеон. Не совсем понятно с точки зрения топографии, как и по какому побережью скакал маркиз, когда его войска стояли в центральной части Константинополя, и ему проще и быстрее было добраться по улице Месе к Ипподрому, а затем спуститься по улице вдоль Ипподрома на юг, к Буколеону, по современной ул. Аксакал, приблизительно 3,2 км. Скорее всего, Виллардуэн ошибся: в то время и не существовало дороги вдоль стен города. Тем не менее, «доскакав», он нашел во дворце множество знатных дам, двух принцесс с Запада и несметные богатства. Красота дворца, построенного в античном стиле из мрамора, произвела на захватчиков неизгладимое впечатление.

Бароны приняли решение, что все захваченные богатства должны сноситься в три церкви под охрану 10 знатных рыцарей и 10 знатных венецианцев, известных своей честностью.

Когда добро было туда принесено, то добро это оказалось столь велико (там было столько дорогих сосудов, золотых и серебряных, и вышитых золотом материй, и столько драгоценностей, что это было настоящим чудом, всё это добро), что никогда с тех пор, как сотворен мир, [никем] не было видано и захвачено столько добра, и притом такого редкостного по благородству и такого богатого, ни во времена Карла Великого, ни во время Александра, ни до, ни после, и я, со своей стороны, полагаю, что в сорока самых богатых городах мира едва ли найдется столько богатств, сколько найдено было в Константинополе.
Но… Началось бесконтрольное разграбление всего и вся, грабеж даже церквей и монастырей, насилие не только над мирянками, но и монашками. Захват домов, пытки и избиение домовладельцев.




Сундучок. Константинополь Х в. Собор Св. Петра и Павла в Труа. Франция.
Крестоносцы умудрялись сражаться за понравившийся дом между собой, знать брала себе лучшие украшения и богатства.
Императорский казначей Хониат, сам оказавшийся в захваченном городе, описывает эти события:

Поэтому всякий должен был опасаться за свою жизнь: на улицах плач, вопли и сетования; на перекрестках рыдания; во храмах жалобные стоны; мужья изнывают от горя; жены кричат, их тащат, порабощают, отрывают от тех, с кем они прежде были соединены телесно, и насилуют! Знатные родом бродили опозоренными, почтенные старцы плачущими, богатые нищими. Так на площадях; так в закоулках; так в открытых общественных местах; так и в тайных убежищах! Не было места, которого бы не отыскали, или которое могло бы доставить защиту старавшимся как-нибудь спастись, но везде и всё было исполнено всякого рода зол.
Де Клари писал, что бароны позволили жителям воспользоваться правом уйти или остаться, это же подтверждает и Хониат, правда, он пишет, что ограбленные, оборванные и нагие ромеи покидали свой город, рыдая по похищенной «красивой дочери-невесте и растлении ее, или сокрушались потерею супруги».

Русский, оказавшийся в Константинополе, отмечает, что папа римский дважды запрещал бесчинства крестоносцам, действительно было письмо от папы о запрете нападения на христианскую столицу. Когда же папа Иннокентий узнал о разгроме, учинённом в Константинополе, он назвал экспедицию позорной карикатурой.

«Две трети земных богатств», собранных, по мнению ромеев, в граде Константина, растаскивали крестоносцы.

Ж. де Виллардуэн очень приблизительно, и без уже выплаченного венецианцам, определил всё награбленное в 400 тыс. марок или 97,9 тонн в пересчёте на труаскую или королевскую марку. Эта сумма не включала награбленное, которое шло венецианцам за аренду кораблей, и остатки суммы, которые обещал крестоносцам Алексей IV за возвращение на трон, более 100 тыс. марок. Еще совсем недавно Ричард Львиное Сердце купил свою свободу за 150 тыс. марок, два бюджета Англии. А по подсчёту выдающего французского историка Ж. Ле Гоффа годовой «оборот» денег в Англии составлял в середине XIII в. 266 тыс. марок.




Еще один трофей. Ларец. Константинополь Х в. Венецианский дворец. Рим. Италия. Фото автора.
Слепой дож предложил более справедливый раздел награбленного, конечно, после того, как венецианцы получили всё свое до копейки, что импонировало небогатому рыцарю и нашему информатору Де Клари, но рядовые участники, как обычно, остались с носом. Им было выделено, по сообщению маршала Шампани, 100 тыс. марок. Более того, позднее, пока часть рыцарей после взятия Константинополя отправились захватывать другие ромейские города во Фракии, их дома были заняты, а часть добычи поделена без них.

Что же было разграблено?

Мир средневековья — мир скудных материальных благ, но Новый Рим на этом фоне выглядел совершенно по-иному, хотя мы в тех немногих письменных источниках, описывающих его здания, площади и богатства, часто встречаем сетования о том, что город «уже не тот». Мне представляется, что Константинополь выглядел так же, как сегодня выглядит часть старого Стамбула.




На улице старого Стамбула, невдалеке от мечети Молла-Гюрани, церкви Св. Феодора. Стамбул. Турция. Фото автора 2012 года.
А вот дворцы и площади, гигантские церкви, такие как сохранившиеся до наших дней Св. София, Св. Ирина и маленькая София, церковь Св. Сергия и Вакха, производили, должно быть, шокирующее воздействие.

Достаточно сравнить собор Св. Марка, как он планировался и каким он стал после приобретения мраморных колонн и облицовки из Константинополя.

Впрочем, говорят, что настоящий Константинополь как раз и можно видеть на площади Св. Марка, где он построен как храм Св. Апостолов, Дворец Дожей – Вуколеон, а сама площадь – Диплокион.

Мы знаем, что город во время штурмов пилигримов горел три раза, и последний мощный пожар как раз произошел во время текущего штурма, о разрушениях зданий во время грабежей нам ничего не известно. Жители города и монахи активно прятали сокровища и реликвии.

Бароны пытались упорядочить грабеж, но не с точки зрения контроля за расправами над жителями, а контроля за утаиванием украденного. За это было повешено несколько воинов.

По сообщению русского свидетеля в Св. Софии было украдено:

Ободраны украшенные двери храма, амвон, 12 столбов, разрубили четыре кивота и тябла, 12 крестов, алтарь со столбами, всё из серебра. Рыцари захватили 40 алтарных кубков и другую посуду, драгоценные камни и жемчуга, оклады икон, просто 40 кадий чистого золота, собрали оклады из золота и серебра по всему храму.



Патриаршая чаша из сардонита. Константинополь. XI – XII вв. Сокровищница Св. Марка. Венеция. Италия. Фото автора.
Нужно отметить, что в тех источниках, которые мы имеем, да и в поздних рассказах путешественников в Константинополь, оказывается, что грабители или чего-то не тронули, или ограбили частично. Например, в Святой Софии сохранилась огромная занавесь, вышитая золотом, а Де Клари детально поведал о внутреннем убранстве Святой Софии, вероятно, видел это всё позже, а не во время грабежа. Нетронутым оказался храм Святых Апостолов, здесь был похоронен Св. Андрей, Св. Лука и Св. Тимофей, погребены Григорий Низианзин и Иоанн Златоуст и большинство императоров. Де Клари пишет, что храм был красивее и богаче, чем Св. София.




Св. Марко. «Столпы Акко», колонны и мрамор с храма Св. Полиевкта. Венеция. Италия. Фото автора.
А разграблен он был не во время описываемых событий, а позднее, первым патриархом латинского Константинополя, венецианским аристократом Томаззо Морозини.

Помимо сбора в ходе грабежей драгоценных металлов и денег, конского снаряжения и оружия, взгляды алчных воинов Христа были обращены и на святые реликвии, которые мы и сегодня встречаем во многих местах на Западе.

Не обошли внимание грабители и скульптуры, творения величайших мастеров античности, собранных в Константинополе со всех концов империи… включая Рим, который был обобран императором Константом II (630-668).




«Сувенир» из Константинополя. Голова из мрамора на перилах Св. Марка. Венеция. Италия. Фото автора.
Многие скульптуры из меди, шедевры античности, были переплавлены в медные монеты.

Ну а с ипподрома, шикарного стадиона, целиком и полностью украшенного как по портикам, так и на самом поле, венецианцы забрали и отвезли к себе единственную в мире на сегодняшний день квадригу античных коней.

Впрочем, увидев красоту византийских храмов и дворцов, они похитили и привезли огромное количество «строительного материала», мраморных плит и всевозможных колонн, и ряд скульптур, которые мы можем наблюдать в Венеции сегодня.
Так была использована для построек церковь Св. Полиевкта, самая большая в Византии до постройки в VI в. Св. Софии, правда, к Х в. она обветшала, возможно, уже тогда ее фантастическое убранство стало использоваться для другого строительства. Часть колонн использовалось при постройке Св. Марка, а часть разместили рядом.




Икона Богородицы Никопеи. XI в. Св. Марка. Венеция. Италия. Фото автора.
Основа Золотого Алтаря, или Пала д'Оро, была заимствована в монастыре Пантократора (ныне мечеть Зейрек), венецианцы вывезли огромное количество сокровищ, которые частично сейчас находятся в Сокровищнице Св. Марка, а вот из серебряных тарелок VI–VII вв. осталась только одна, все остальные переплавил на деньги другой «разбойник», Наполеон, захватив Венецию.

И наконец, вновь обретенная в XI в., символ воинской славы Ромейской державы с VI века, икона Богородицы Никопеи переместилась к венецианцам.

Где увидеть византийский город этого периода в современном Стамбуле, я расскажу в следующей статье.

Продолжение следует…

* Ващенко Эдуард