Зарабатывай от 1500 руб в день! В любое время и месте!

Начать зарабатывать

Как русская королева управляла Францией

Анна, одна из дочерей русского Великого князя Ярослава Мудрого, став королевой Франции, писала из Парижа своему отцу в Киев: «В какую варварскую страну ты меня послал; здесь жилища мрачны, церкви безобразны и нравы ужасны». Анна Русская (1032–1079) – один из немногих ярких женских образов Средневековья, чьи черты можно подробно рассмотреть через запотевшие стёкла времени.Новости СМИ2 У нас на Родине она вошла в легенды.
Кто на фреске?

Забавно, что этого письма королева Анна, скорее всего, никогда не писала. Оно пошло гулять по свету с лёгкой руки французского исторического писателя XX века Мориса Дрюона, из его книги «Париж от Цезаря до Людовика Святого».

Но суть вопроса Дрюон уловил верно. По сравнению с Киевом и другими крупными русскими городами рубежа X и XI веков, устроенными по образцу блистательного Константинополя, – западноевропейские столицы той поры могли показаться невероятным захолустьем. По крайней мере, для девушки, которая из киевского княжеского терема попала в ничем не примечательный Париж.

Но она почти идеально справилась с ситуацией, и жизнь этой женщины никак не назовёшь скучной.

Долгое время считалось, что Анна вместе с матерью и тремя сёстрами изображены на одной из фресок Софийского собора. Но историки сомневаются – ведь портретное сходство противоречило византийской традиции. Правда, мы ничего не знаем о раннехристианских традициях в Швеции, откуда родом была мать княжон. Она являлась дочерью короля Олафа и носила хорошее имя Ингегерда. Но поверим специалистам – так и быть, изображения на фресках не соответствуют внешности жены и дочек Ярослава Мудрого.

В любом случае три Ярославны были очень хороши собой. Слава о дочерях Ярослава Мудрого гремела по Европе, и с каждой связана собственная романтическая история. Но Анне выпала самая яркая судьба и невероятное наследие. Её имя запечатлено в генеалогических древах почти всех европейских династий. То есть она является прапрапра… большинства европейских королей.

О детстве и ранней юности трёх киевских княжон мы почти ничего не знаем. Основные летописи молчат, а утраченные летописания из так называемого «татищевского свода» приводят только скупые биографические данные. Были такие девушки, мол. И ничего больше.

Но из косвенных источников можно почерпнуть, что дочери русского Великого князя получили прекрасное образование, умели читать и писать на родном наречии, кириллицей, а также на латыни, главном языке западных образованных людей того времени. По крайней мере, попав в Европу – об этом есть свидетельства в нескольких сохранившихся документах, – Анна и её сёстры резко отличались от большинства мужчин и тем более женщин, многие из которых просто ставили крестик вместо подписи.

Сватовство и брак

О том, на небесах или на земле совершались королевские браки тысячелетней давности, мы можем судить только по самым косвенным свидетельствам. Так или иначе, но решение принималось серьёзно и имело долгое эхо.

Ещё в XVII веке французский историк Франсуа де Мезере указывал, что в один прекрасный день до французского короля Генриха Первого «дошла слава о прелестях принцессы Анны, дочери Георгия (имя Ярослава в крещении), короля Руссии, ныне Московии, и он был очарован рассказом о её совершенствах».

Совершенства совершенствами, однако союзы между правящими домами не заключаются вне политики. Была политическая, даже военная подоплёка и у нашей истории.

Французский король Генрих Первый в ту пору вошёл в конфликт с императором Священной Римской империи германской нации, тоже Генрихом, но Третьим. И искал себе против него союзников. Русь с Востока, Франция с Запада, а посередине вражеские немцы – чудесная картинка, очень похожая на ту, которую мы наблюдали всё XX столетие, – вставала в голове французского монарха. Геополитические комбинации – одна из самых устойчивых вещей на свете.

Ярослав же, тем более Мудрый, видимо, поначалу не был готов согласиться на идею француза. Он скорее искал дружбы и любви с германцами. Но после некоторых размышлений передумал. Говорят, не без совета венгерского короля.

По итогам раздумий в самом конце 1040-х годов на Русь прибыло французское посольство во главе с епископом – свататься и везти невесту на Запад. Источники расходятся в имени достойного священнослужителя, призванного обговорить непростое дело. Но с задачей своей он справился. Отец согласился, дочь была не против.

Восхитительная дева

Можно только представить, как киевская княжна ехала с посольством в Париж через всю Европу середины XI века. Дороги сквозь леса, через города и реки, броды и переправы. Пиры, почётный приём, местные легенды и предания… Сегодня, в эпоху моды на псевдоисторические фантазии, можно было бы снять прекрасный фильм только об этом путешествии.

Так или иначе, всё закончилось хорошо, и в мае 1049 года, либо в мае 1051-го – точно известно, что на Пятидесятницу, – в Реймсе сыграли свадьбу.

Анна родила в замужестве трёх сыновей: будущего короля Франции Филиппа (1052–1108), затем Гуго, прозванного Великим (1057–1102), – впоследствии одного из вождей Первого крестового похода, а также Робера (1054–1063), не дожившего до десяти лет, и дочь Эмму (1055–1109).

С именем наследника Филиппа связана особая история. Дело в том, что на Западе Европы до XI века имя Филипп было совсем не в ходу. Оно прочно ассоциировалось с греческой традицией, то есть с Византией. Сама идея окрестить так старшего мальчика стало своего рода признательностью, знаком уважения восточнохристианской традиции, к которой относилась Анна. Интересно, что это событие произошло ровно за два года до «великой Схизмы» (1054) – окончательного раскола Западной и Восточной церквей. Оно могло являться одним из жестов, символических попыток преодолеть раскол.

…Мы плохо знаем, как складывались отношения Генриха и его юной избранницы. Генрих был старше Анны больше чем на двадцать лет, слыл женоненавистником и значительную часть жизни провёл в походах против мятежных феодалов. Но, вопреки укрепившимся представлениям, нравы в Европе до великой эпидемии чумы (1348) оставались достаточно свободными, и женщины не были ущемлены в повседневной жизни.

Принимала ли королева участие в государственных делах? На этот счёт существуют разные мнения. В начале, почти сразу после свадьбы, имя её постоянно упоминается в документах королевской канцелярии. Подписи Анны – рядом с крестиками неграмотных придворных – стоят под множеством манускриптов. Затем наступает перерыв. И только незадолго до кончины Генриха подписи Anne-regine, или «Регина Анна» – кириллицей, – вновь появляются под официальными бумагами. (Регина – то же, что королева. – Ред.)

В 1059-м папа римский Николай Второй пишет Анне знаменитое письмо, где явно намекает на значительную роль королевы в делах государственного и чисто человеческого обихода: «Слух о ваших добродетелях, восхитительная дева, дошёл до наших ушей, и с великою радостью слышим мы, что вы выполняете в этом очень христианском государстве свои королевские обязанности с похвальным рвением и замечательным умом».

А дальше – чистый роман

Генрих умер в августе 1060 года. Наследнику Филиппу не было и десяти. Анна, которой, в свою очередь, не исполнилось и тридцати, разделила опеку над юным королем с регентом Бодуэном Фландским. Но имя её опять быстро исчезло из официальных бумаг. На сей раз виной стала новая любовная история.

Но обо всём по порядку.

Поначалу овдовевшая королева обосновалась в Санлисе, к северу от Парижа. Этот небольшой замок, как пишет позднейший французский историк, она полюбила за «царствующий в этих местах благорастворённый воздух и прекрасную охоту».

Охоту Анна жаловала, это была одна из главных забав для людей её круга в те давние времена.

Именно там, в Санлисе, она устроит впоследствии костёл и женский монастырь. Храм перестроят в XVII веке, поставив в портике статую государыни с маленьким храмом в руках. Надпись на цоколе гласит: «Анна Русская, королева Франции, основала этот собор в 1060 г.».

А дальше – авантюрный сюжет.

Не прошло и двух лет, как Анну похитил из Санлиса потомок Карла Великого, граф Рауль де Крепи де Валуа. Были ли они давними любовниками – оставим этот вопрос воображению. По крайней мере, королева дала похитить себя с удовольствием.

На родине Рауля, в Крепи, пару обвенчал местный кюре. Говорят, не обошлось без угроз. Уверенный в своей власти граф прямо заявил, что не ручается за жизнь несчастного священнослужителя в случае отказа. По крайней мере, так сам падре написал в объяснительном письме папе в Рим.

Казалось бы, какие трудности? Ведь королева овдовела. Однако проблема состояла в том, что граф Валуа один раз уже был женат.
Разве так можно было? Нет, так было нельзя. Тем интереснее.

Самовольная пара

Жена графа, Алиенора, бомбардировала Папский престол отчаянными письмами и требовала, чтобы Церковь вернула ей мужа. Формально правда была на её стороне.

Началось расследование. В итоге папа Александр Второй, преемник Николая Второго, когда-то восхвалявшего достоинства нашей героини, объявил брак недействительным.

Вспомним, что Анна вдобавок оставила в Париже своих младших детей – Гуго и Эмму. Один из хронистов писал, что королева нарушила все законы, Божеские и человеческие. Архиепископ Реймский Жерве сокрушался, что одиннадцатилетний монарх очень удручён новым браком своей матушки.

Однако с сыном Филиппом Анна сумела объясниться. На всю жизнь у них сохранились замечательные отношения.

Другое дело – граф Рауль. Мужчина в Средневековье всегда был в ответе за всё. Раулю пришлось испытать осуждение, его даже отлучили от Церкви.

Впрочем, то была эпоха, когда такие сеньоры, как Валуа и его возлюбленная, могли смело не обращать внимания ни на парижскую, ни на римскую власть. Рауль владел такими гигантскими территориями, что его земли перерезали пути сообщения из Парижа во Фландрию. К этому можно прибавить и личные земли Анны. В целом за этой «самовольной» парой практически стояла отдельная страна, которая вполне стоила остальной Франции. Так что и римский первосвященник им был не указ.

Да, некоторое время влюблённые не могли появляться при французском дворе. Но сам король, путешествуя по своим доменам, заезжал к отчиму и матушке. А к концу 1060-х годов, когда Филипп окончательно вырос, да к тому же стала надвигаться война с фламандцами, от «опалы» и след простыл.

На эти годы приходится множество документов, подписанных Филиппом совместно с Анной. На них значится: «Филипп и королева, мать его». А кое-что и вовсе подписано собственно Анной – «Анна, мать короля Филиппа». Это и монастырские хартии, и дарственные на землю, и другие акты.

…В 1074 году Рауль умер. Его титул унаследовал младший сын Анны – Гуго.

Несколько оставшихся лет Анна провела при дворе сына-короля. Но, видимо, она лишь ненадолго пережила графа, своего возлюбленного. Последний французский документ, подписанный её рукой, относится к 1075 году.

Она не вернулась на Русь

В Хрониках аббатства Флёри есть странная запись: «Король умер. Анна вышла за графа Рауля. Он умер. Она вернулась в свою родную землю». Конец этого речения можно прочесть и на постаменте статуи Анны в Санлисе.

Однако куда ей было возвращаться? Отец Ярослав Мудрый давно лежал в могиле, Русь была совершенно другой, сёстры – в разных странах. Ни в Киеве, ни в Новгороде, ни во Владимире её никто не ждал. Да и никаких сведений, даже самых глухих, о возвращении французской королевы не найти в русских источниках. А они наверняка были бы. Ведь люди бы удивились её приезду спустя столько лет.

Впрочем, и во Франции место захоронения королевы Анны так и не удалось определить. В XVII веке учёный-иезуит Клод-Франсуа Менестрие рассказывал, что нашёл её могилу в храме аббатства Вилье. Но это сообщение быстро опровергли, поскольку аббатство основано в 1220 году. Начались бесплодные споры, которые продолжались до тех пор, пока Французская революция не смела аббатство с лица земли. Камни обратились в пыль, и сегодня ломать копья вдвойне бессмысленно – доказать ничего невозможно.

Существует легенда, что княжна Анна везла с собой во Францию большую библиотеку на кириллице, чтобы читать на чужбине на родном языке. В эту библиотеку, как говорит предание, входило и знаменитое Реймсское Евангелие, на котором многие годы присягали французские короли.

Против этого утверждения выступали многие. Опровергнуть пытались даже русское происхождение Реймсской рукописи и сам факт королевской присяги.

Но ныне предположение, что первая, самая древняя часть Евангелия была записана именно в Киеве, при дворе Ярослава Мудрого, – считается более чем вероятным. Однако с именем королевы Анны его стараются не связывать.

Тени былого

На протяжении всей истории отношений Франции и России до 1917 года образ Анны Русской служил символом русско-французской исторической связи. Петру Первому как великую святыню показывали всё то же Реймсское Евангелие. Николаю Второму во время его визита в Париж вручили копию дарственного акта, под которым стоит знаменитая кириллическая подпись АНА РЪИНА.

Романовы, конечно, далеко не Рюриковичи, и Франция сегодня давно не христианнейшая страна, освящённая королевской лилией. Но кого не тревожат тени былого?

С первых дней украинской незалежности киевские власти безумно ревновали к самому устоявшемуся имени королевы Анны – Русская. И, что удивительно, почти добились своего.

Нет, им не удалось переписать старинные документы. Зато 29 сентября 1996 года по требованию украинской общины оригинальная надпись под старинной статуей Анны в Санлисе – Anne de Russie. Reine de France – была сбита и заменена на Anne de Kiev. Reine de France. То есть «Анна Киевская» вместо «Анны Русской». При акции присутствовали украинский посол Кочубей и местные чиновники.

На этом дело не завершилось. В 2005 году президент Украины Ющенко открыл в том же Санлисе ещё один, уже новый памятник «Анне Киевской, королеве Франции».

Бронзовая скульптура с таким же посвящением была водружена в 2016 году на Львовской площади в Киеве. Здесь уже на вытяжку стояли послы Франции, Бельгии, Швейцарии, Мексики, Польши, Словении, Норвегии и Грузии.

Всё б это было так смешно, когда бы не было так грустно.

Остаётся только гадать, как удивилась бы королева Анна Русская, жена Генриха, мать Филиппа, возлюбленная Рауля, глядя на игры злых карликов. Хорошо, что ей с далёких полей истории не увидать этой кощунственной ерунды.

Андрей ПОЛОНСКИЙ,
Санкт-Петербург