Зарабатывай от 1500 руб в день! В любое время и месте!

Начать зарабатывать

Пионеры русской светописи: Андрей Карелин и Максим Дмитриев в «РОСФОТО»

Масштабный межмузейный проект показывает работы основоположников русского фотоискусства, демонстрирующие его развитие и ставшие летописью старого Поволжья.

Выставка «Андрей Карелин и Максим Дмитриев — мастера светописи из Нижнего Новгорода» собрала более трехсот работ из собраний Государственного музейно-выставочного центра «РОСФОТО» и Нижегородского историко-архитектурного музея-заповедника. Именно этот промышленный центр Российской империи стал на рубеже XIX–XX веков столицей нового вида художественного творчества, которому, по общему мнению, предстояло заменить изобразительное искусство в целом. Такого, к счастью, не случилось, но имена Карелина и Дмитриева стали знаковыми и безо всякой конкуренции нового со «старым».




Андрей Карелин. «Женский портрет» (1880-е)/Фото: Евгений Хакназаров

Оба мастера вышли из одного истока, наследуя опыт и знания, полученные от придворного фотографа царского двора Михаила Настюкова, у которого оба учились. А Максим Дмитриев еще немного поработал и под началом Андрея Карелина. Но творческие пути фотографов в итоге оказались совсем разными. Если Карелин обрел признание как мастер портретной и кабинетной съемки и новатор, усовершенствовавший методы фотографии, то Дмитриев стал пионером русского репортажного снимка. И демонстрация их работ организаторами выставки в параллели создает поистине энциклопедический эффект. И, конечно, главное, что роднит этих фотографов, — любовь к Нижегородской земле, ставшей для них родной, и к людям, живущим на берегах великой Волги.




Андрей Карелин «Рыбная ловля» (1880-е)/Из собрания НГИАМЗ

Андрей Карелин, впрочем, начинал карьеру как живописец, окончив Императорскую Академию художеств со званием неклассного художника. Во время учебы молодому человеку пришлось подрабатывать раскрашиванием снимков в столичном фотоателье. Из-за болезни будущий мастер оставляет Санкт-Петербург и переезжает в Кострому, а после в Нижний Новгород. Этот город приносит ему счастье — Карелин становится счастливым отцом трех сыновей и троих дочерей, которые вместе с супругой фотографа Ольгой Григорьевной оказались излюбленными моделями для фотографических портретов. Работая именно в этом жанре, Карелин приобретает популярность: его ателье становится модным, а на знаменитой Нижегородской ярмарке фотомастер обзаводится собственным павильоном. 




Андрей Карелин. «Портрет Чудновской в русском традиционном праздничном костюме» (1880-е)/Из собрания НГИАМЗ

Секретов успеха — помимо вдохновения — ровно два. Сначала про первый. Свою мастерскую Карелин не просто так назвал «Фотография и живопись»: работы фотографа отличает вдумчивый и кропотливый подход, характерный именно для художника. Творческий путь Карелина эволюционирует от собственно портрета к настоящим художественным фотопостановкам, в которых угадывается влияние так любимых им голландских живописцев. Современники поначалу даже отказывались верить, что это оригинальные снимки, а не фотофиксация полотен. 




Андрей Карелин. «Боярский свадебный пир в XVII в. (по мотивам одноименной картины К.Е. Маковского)». (1883–1884)/Из собрания НГИАМЗ

Но и сами портреты глубоко психологичны. Модели изображены в бытовых условиях и одеждах, затем появляются народные костюмы и исторический антураж: фотограф увлеченно собирал предметы старины и помещал их в свои композиции. В объективе Карелина можно увидеть как обычных жителей, домочадцев, так и известных людей: Дмитрия Менделеева, Василия Верещагина, Константина Маковского. И таких прославленных имен было много.

Интересна история сотрудничества Карелина со знаменитым художником Иваном Шишкиным. В 1870 году отмечалось пятнадцатилетие царствования Александра II, и нижегородское дворянство заказало в фотоателье альбом «Нижний Новгород» для преподнесения государю. Коллекция снимков состояла из видов губернии и собрания народных типов, ее населявших. Отпечатки были недодержанными, и Карелин попросил Шишкина раскрасить акварелью «природную» часть, сам же проделал то же самое с народными портретами. Этот альбом в итоге имел большой успех в столице.




Андрей Карелин. «Игра в жмурки». (1870–1880-е)/Из собрания НГИАМЗ

Второй рецепт успеха Карелина заключался в технологических усовершенствованиях. Кабинетная съемка проводилась фотографом при помощи объектива специальной конструкции и с особым расположением линз. Кроме того, мастер доработал уже существовавший так называемый двойной «мягкий» метод фотографирования, при котором позитив печатался одновременно с двух негативов разной плотности. В итоге при создании изображения удавалось уйти от чрезмерной резкости и контраста. Андрею Карелину также удалось получить в мягкой тональности снимки большого размера — это стало невиданным доселе достижением. В экспозиции особенно выделю такие работы, как портрет скрипача Пабло де Сарасате, жанровую сцену с супругами Зеленецкими и Муравьевыми, а также изображения жены фотографа и дочери Людмилы — и особенно «Старую дворянку»: женщина преклонных лет, скорее всего современница Пушкина, пристально и одновременно отрешенно смотрит на нас сквозь дымку веков. Впечатление поразительное. Но и досада охватывает: проживи наш национальный поэт еще хотя бы лет пять, и мы могли бы рассматривать подлинные пушкинские черты. 




Андрей Карелин. «Старая дворянка» (1880-е). Фото: Евгений Хакназаров

Фотографии совсем иного толка представлены во второй, «дмитриевской» части проекта. Основоположнику русской фотодокументалистики выпало прожить до девяноста лет: начав свое творчество с обычных видов, он снимал и Николая II, и советские стройки с митингами, а умер уже после Великой Отечественной войны, в 1948 году.

Максим Дмитриев оказался в профессии с пятнадцати лет, когда поступил в мастерскую к упоминавшемуся выше Михаилу Настюкову и занимался ретушью фотоснимков. В Нижний Новгород попал уже в качестве фотографа на ярмарке, проходившей в 1874 году. Несколько лет трудился в мастерской у Андрея Карелина, после начал свое дело — сначала, впрочем, неудачно. Но со второй попытки он все же стал хозяином собственного ателье. 




Максим Дмитриев. «Цыгане» (конец XIX – начало XX в.)/Фото: Евгений Хакназаров

Пейзажи у Дмитриева были прекрасными: открытки волжских видов расходились в комплектах большими тиражами, а в 1895 году свет увидел большой «Художественный альбом Нижегородского Поволжья». Но все же истоки — Дмитриев был сыном крепостной крестьянки — сказались: фотограф уходит от фиксации природных красот и начинает заниматься тем, что сейчас называется репортажной съемкой. Главный предмет его интересов — жители «дна»: люди из ночлежек, бурлаки, грузчики-крючники, мелкие мастеровые, копеечные торговцы и даже криминальные элементы. Они в итоге составили альбом «Волжские типы и сцены», в числе наиболее живописных персонажей оказались босяки из знаменитой нижегородской местности «Миллиошка» (ироничное название говорит само за себя) и жители знаменитого на весь город ночлежного дома Бутовых. Отдельная серия снимков была посвящена цыганам. Альбом «Волжские типы» использовал в своей работе над знаменитой пьесой «На дне» Максим Горький, его фотопортрет, сделанный Дмитриевым, также представлен на выставке.




Максим Дмитриев. «Максим Горький и Федор Шаляпин» (1901)/Из собрания НГИАМЗ

И рядом же — подлинное небо и святость: умиротворенные виды обителей, паломники, спешащие в монастырь. И прекрасная Волга, о ней разговор особый. Максим Дмитриев стал автором огромного фототруда: по заказу Русского географического общества (РГО) он в течение девяти лет фотографировал великую реку во всем ее течении. Съемки производились через каждые пять — восемь верст, в результате было получено около семи с половиной тысяч негативов. Снимки составили альбом «Волга. От истока до Каспия», ставший сенсацией 16-й Всероссийской художественно-промышленной выставки в Нижнем Новгороде. Сам фотограф удостоился звания действительного члена РГО.

Среди представленных работ особое внимание привлекают «Общий вид волжской набережной с откосом и Печерским монастырем», «Молодецкий курган», виды заводов акционерного общества «Сормово», где собирались российские паровозы. И, пожалуй, самый любопытный экспонат — трехчастная панорама левого берега Оки с видом на Нижегородскую ярмарку.




Максим Дмитриев. «Вид на заокскую сторону. Средняя часть Нижегородской ярмарки» (1890-е)/Фото: Евгений Хакназаров

Немного странно выглядел среди фотографий старый звуковоспроизводящий аппарат. Оказывается, организаторы выставки решили устроить для гостей вечера аттракцион: для них прозвучала граммофонная запись 1911 года. И это был настоящий дореволюционный стенд-ап. На пластинке была записана юмореска в лицах, герои которой разыграли сцену посещения фотоателье клиентом из глухой деревни, который живо заинтересовался техническим новшеством, но, узнав стоимость услуг фотографа, передумал «щелкаться» на память и, раздосадованный, ушел, перебив по пути все негативы. Этот ход перекинул настоящий мост во времени, соединивший собравшихся с эпохой, когда светопись была чем-то иным по сравнению с нынешними «фоточками» из социальных сетей.




Максим Дмитриев. «Общий вид волжской набережной с откосом и Печерским монастырем». (1890-е)/Фото: Евгений Хакназаров

Выставка работает до 15 февраля

Фотографии: из собрания Нижегородского историко-архитектурного музея-заповедника (предоставлено пресс-службой Музейно-выставочного центра «РОСФОТО» (на анонсе)) и Евгения Хакназарова.